Хорошо там, где мы

Сегодня мы побывали в Биологическом музее Тимирязева. Музей маленький, симпатичный и уютный, основная часть экспозиции составлена примерно в середине прошлого столетия, и в этом своя прелесть: получается экскурсия не только в музей, но и немножко в то время - кругом крашеные гуашью стенды, акварели сороковых годов да цитаты из Энгельса. Ощущение машины времени: как будто попадаешь в детство и в краеведческий музей какого-нибудь небольшого городка типа славного города К. Только там ещё надо было натягивать поверх обуви большие тряпочные бахилы...

А вот фотографировать в музее нельзя - ни за деньги, никак. И чтобы занять чем-нибудь свободные от восприятия экспонатов органы чувств, мы начали рассказывать друг другу байки и травить анекдоты. ЮрийЮричПухов рассказал, как он в юности, будучи в изрядном подпитии, вместе с компанией однокурсников попал в тот самый краеведческий музей славного города К (видно, ассоциации с ним навеяло не мне одной). И укатил там из какого-то военного зала какую-то круглую бомбу. Однокурсники обнаружили его весело катящим эту самую бомбу по гулким и пустынным коридорам музея и, испугавшись гнева строгих бабулек-смотрительниц, начали искать соответствующую бомбе экспозицию, чтобы вернуть её на место. Но экспозиция никак не находилась, и в конце концов бомбу пришлось пристроить в избу крестьян восемнадцатого века...

А в зале с чучелками всяких мелких лесных зверьков ЮрийЮрич вспомнил, как они недавно были в гостях, где живёт маленький домашний кролик. У него даже есть настоящий домик посреди комнаты. И поскольку кролик - самец, а самочки у него нет, хозяева купили ему ещё маленький резиновый мячик для удовлетворения регулярного кроличьего инстинкта. Кролик немного боится незнакомых людей и очень сильно - напольного линолеума, но инстинкт сильнее страха, поэтому каждые три-четыре минуты он быстро выбегает из домика, подбегает к мячику, раздаётся негромкое тра-та-та, и кролик опять быстро скрывается в своём домике. За то время, пока Пуховы были в гостях, они такую картину наблюдали раз восемьдесят.
И вот сын хозяев, бойкий, слегка шепелявящий в силу отсутствия двух передних зубов семилетний Вася, затеял игру с соседской девочкой. Для игры был необходим мячик, но мячик у них был плохой, а у кролика - хороший. И Вася, который был немного в курсе отношений кролика и кроличьего мячика, пришёл умолять маму разрешить ему взять этот самый мячик поиграть.
- Нет, нет и нет! - говорила ему мама. - Даже не думай, ты же знаешь, что этим мячиком играть нельзя!
- Ну мамотька! - просил Вася. - Ну повалуйфта! Я его ф мылом вымою!!

Меж тем время в этом музее проводить очень приятно. Мы там видели живых черепах, цветущую оранжерею на подоконниках и маленького заспиртованного крокодильчика в яйце, а на кактусовой выставке купили два крошечных кактуса. А потом ещё зашли в костёл - музей-то рядом, на Малой Грузинской.

А уже совсем потом мы выпили бутылку Шардоне (без него наше ощущение радости было бы не таким полным) в пуховской машине и наконец-то разъехались по домам.

Недавно Таня Пухова нашла в Одноклассниках подругу юности, Свету, которая как раз через месяц была в Москве проездом несколько часов – отвозила детей на лето из Мурманска к бабушке в Брянск и возвращалась обратно.

Таня и Юра поехали с ней встречаться в аэропорт Внуково, из которого она улетала домой, в Мурманск. На работе, в мурманском БТИ, она никому не говорила, что поехала в Брянск – по совету мамы, которая приходится ей кроме прочего начальницей, взяла больничный, чтобы не завидовали. Бабушка-свекровь, провожая Свету в обратный путь, дала ей с собой три старых, драных полиэтиленовых мешка с гостинцами для сыновей - «свойские», то есть домашние яйца (в количестве ни много ни мало – 120 штук) и три кило зеленого лука. Свекровь свою Света боится и уважает, поэтому передачу безропотно взяла и везла мешки сначала на паровозе из Брянска, а потом уже самолетом в Мурманск… Первый мешок порвался у неё на киевском вокзале – кучка «свойских» яек так и осталась лежать, медленно растекаясь, на перроне. Света, встретившись с Пуховыми, очень сокрушалась по этому поводу – дескать, с мужем-то она договорится, а вот мужнина брата не обманешь, а значит - от свекрови её ждет нагоняй. Предложение похерить и лук, и оставшиеся яйца энтузиазма у неё не вызвало – на Брянщине остались гостить дети, заложники ситуации. Было принято решение сразу при выходе из аэропорта купить в ближайшем магазине яйца (домашних в Мурманске днем с огнем не сыскать) и отмыть с них надписи «Мурманскяйцо», а потом вручить брату…

Таня со Светой очень обрадовались встрече (семнадцать лет не виделись!), а поэтому сразу выпили все, что было у Тани во фляжечке (коньяк, 170 грамм). До регистрации на самолет ещё оставалось примерно полчаса, и они побежали в ближайший магазин, где продавались трехсотграммовые бутылочки опять же коньяка. Пока Таня со Светой спорили, сколько купить – две или три – Юрий Юрьевич Пухов купил одну (он был за рулем) и тут магазин, к счастью, закрылся. Но Свете и Тане удалось изрядно опьянеть и от того, что было (встреча, радостные эмоции, жара), и в этот момент, на пике эмоций, начали рваться два до времени уцелевших светиных пакета.

У Юры в багажнике завалялся полиэтиленовый мешок из-под летней резины, но он не подходил – слишком большой, оставшиеся яйца там бы не выжили, да и спускаться по трапу с мешком за плечами, подобно Санта-Клаусу, как-то некомильфо даже для Мурманска. Купить в аэропорту альтернативные пакеты оказалось почему-то невозможно, и пришлось выпрашивать их у буфетчиц. Кое-как устроив гостинцы понадежнее, начали прощаться – шумно, по-северному, со слезами и матючком – и тут из очереди на регистрацию раздался строгий голос: «Здравствуй, Светланочка!». Крупная женщина смотрела на них осуждающим взором завуча средней школы. «Пиздец, пиздец, - зашептала Светланочка, - это начальница соседнего отдела. Мать меня убьет» - и, вытянувшись по струнке, тихо и виновато ответила: «Здравствуйте, Елена Петровна». И действительно, осуждение Елены Петровны было вполне обоснованным – встретить Свету в разгар тяжелой продолжительной болезни в московском аэропорту, пьяненькую, громко хохочущую (а ведь Юра призывал девушек вести себя скромнее!), с пакетами, из которых торчат длинные перья зеленого лука, и в компании веселых людей было по меньшей мере странно. «Ну всё, я пошла», - притихнув, Света чмокнула Таню в щёчку и понуро побрела регистрироваться на свой рейс. Елена Петровна строго смотрела в ее сторону, время от времени предостерегающе поглядывая в сторону Юры и Тани – видимо, предупреждая их взглядом, что теперь Света под защитой родного начальства и с этого момента всяким дурным влияниям не подвержена, даже не мечтайте.

У регистрационной стойки Света обернулась, помахала Пуховым рукой и, внезапно осмелев, прокричала: - Я в августе забирать детей поеду, заеду к вам денька на три!
- Конечно, заезжай! – крикнули в ответ Пуховы и, помахав в ответ, пошли к машине, обсуждая что как здорово, когда есть интернет и благодаря ему можно встретиться со старыми добрыми друзьями…